Констанс О`Бэньон - Рыцарь Золотого Сокола
Лорд Маркем ожидал, что им будет оказано сопротивление во время высадки на берег, однако и тут им никто не помешал. Когда наконец разгрузка судов была закончена, войско начало выстраиваться в боевой порядок: впереди рыцари, за ними пешие воины.
Лишь во второй половине дня последнее оружие и боевое снаряжение было вынесено на землю и грозное талшамарское войско двинулось к замку.
Джиллиана ехала между Хэмфри и лордом Маркемом. В деревне тоже никто не пытался препятствовать их продвижению. Всюду были видны следы совсем недавнего сражения. Многие дома были сожжены дотла, тут и там еще дымились пепелища.
— Лорд Маркем, — Джиллиана обернулась к своему полководцу. — Как вы думаете, что здесь произошло?
— Могу только сказать, что тут была жестокая битва, притом совсем недавно.
— Но с кем? — обеспокоенно спросила она. Открывшаяся им картина вполне могла означать, что сторонники Райена потерпели поражение.
— Вероятно, это следы внутренней войны, — отвечал лорд Маркем. — Думаю, что в ней полегло немало людей.
Деревня осталась позади, но ни один человек все еще не встретился на их пути. Когда впереди выросли башни замка, лорд Маркем приказал разбить лагерь. Часовые, расставленные через каждые пять шагов, зорко вглядывались в сгущающуюся тьму.
Решено было двинуться на замок утром, с восходом солнца.
Однако на закате королева Джиллиана неожиданно появилась из своего шатра в не совсем обычном виде. К удивлению подданных, из-под ее красного верхнего одеяния видны были рукава кольчуги, с серебряного пояса свисал Большой меч Талшамара, а на руке она держала парадный посеребренный шлем. Сэр Хэмфри смотрел на нее с растущим беспокойством.
— Джиллиана, что это вы надумали? — в растерянности спросил он, позабыв про этикет.
— Королева Джиллиана, — поправила его она и упрямо вздернула подбородок. — Я иду в замок, чтобы просить королеву Мелесант о личной аудиенции. Мой долг — еще раз попытаться вернуть дочь без кровопролития.
— В таком случае я иду с вами.
— Нет, вы нужны здесь, сэр Хэмфри. Я отправлюсь одна.
— Но, Ваше Величество, — возразил лорд Маркем, — вы не можете подвергать такой опасности свою жизнь. Позвольте мне пойти в замок вместо вас.
Она надела шлем на голову и закрепила ремешок под подбородком.
— Нет, я иду сама, притом одна. Приведите мне лошадь, — приказала она тоном, отметающим все вопросы. — Если я не вернусь к утру, идите на приступ.
Сэр Хэмфри и лорд Маркем с радостью удержали бы ее, но оба знали, что это бесполезно. Королева приняла решение — королева его выполнит.
Джиллиане подвели ее лошадь, тело которой и почти всю морду закрывали серебристые доспехи, видны были только белые лошадиные ноги.
— Все же мне не нравится ваше решение, — позволил себе сказать сэр Хэмфри, помогая ей поставить ногу в стремя и сесть в седло.
Она положила руку ему на плечо.
— Если есть хоть малейшая надежда избежать жертв, я не могу ею пренебречь. Мы сильнее их, и если начнется бой, эти стены падут пред нами не позднее завтрашнего полудня, но ведь у нас нет никаких причин воевать с жителями острова. Они ни в чем перед нами не виноваты. Вся ответственность лежит на королеве Мелесант. С ней я хочу говорить.
Сэр Хэмфри отступил на шаг. В конце концов, она была королева и он должен был ей подчиняться.
Фыркая и позвякивая серебряной уздечкой, лошадь двинулась по дороге. Все глаза напряженно наблюдали за тем, как Джиллиана пересекала открытое пространство между лагерем талшамарцев и замком.
Лошадь тоже беспокоилась, гарцевала и мотала головой, и Джиллиане пришлось крепче сжать пятками ее бока.
У самой стены замка она увидела новые признаки недавнего сражения: в нос ударил едкий запах гари, кое-где струйки дыма еще восходили к багряному закатному небу. Но и здесь — никого.
Талшамарцы неотрывно следили за своей королевой, которая бесстрашно приближалась к вражеским воротам. Каждый из них рад был бы умереть за нее, но сейчас им оставалось только ждать.
Подъехав к воротам, Джиллиана окликнула часовых:
— Я Джиллиана, королева Талшамара. Опустите мост. Я желаю говорить с вашей правительницей.
Никто ей не ответил, но спустя некоторое время послышался скрежет цепей, железные ворота медленно опустились и перекрыли ров. За воротами стояли вооруженные воины, и Джиллиана молча проехала мимо них. Глядя на нее, невозможно было догадаться, что сердце ее сжимается от страха. Было так тихо, что эхо от стука лошадиных копыт разносилось по всему двору. Никто из воинов не двинулся с места, никто не пытался ее остановить. У крыльца навстречу ей вышел слуга, он придержал поводья, пока она спускалась с лошади.
— Я хочу говорить с вашей правительницей, — твердо повторила Джиллиана.
Он знаком предложил ей следовать за ним.
Боясь, что мужество изменит ей, Джиллиана не стала раздумывать. При каждом шаге ее шпоры звякали о каменный пол. Возможно, она совершала сейчас величайшую глупость: ведь Мелесант могла снова сделать ее своей пленницей.
Когда они дошли до тронной залы, воин, стоявший перед входом, молча распахнул перед ней дверь. За все время никто еще из фалькон-бруинцев не произнес ни слова.
Собравшись с духом, Джиллиана шагнула через порог. На всякий случай она держала руку на рукояти меча, хотя и сама не знала точно, что будет делать с оружием в случае опасности.
Она сразу взглянула на возвышение в дальнем конце залы, и сердце ее затрепетало: вместо Мелесант на троне сидел Райен! Он был в пурпурном одеянии, надетом поверх доспехов, и с короной Фалькон-Бруина на голове. Джиллиане показалось, что его темные глаза видят все, что происходит сейчас в ее душе.
Рядом с братом стояла Кассандра с младенцем на руках и улыбалась.
Забыв обо всем, Джиллиана бросилась к дочери. На бегу она отбросила в сторону шлем, потом сорвала с себя перчатки и тоже швырнула на пол. Когда наконец она бережно приняла ребенка из рук Кассандры, ее глаза наполнились счастливыми слезами.
Райен подал знак стражникам закрыть двери и молча смотрел на Джиллиану, осыпавшую поцелуями лицо дочери. Девочка так радостно повизгивала, словно узнала свою мать.
— Ах, Кассандра, какая она стала большая!.. А я даже не видела, как она росла.
— Ты не так много пропустила, — весело заверила ее Кассандра. — Завтра ей будет всего лишь год. А обо всем, что ты пожелаешь узнать, я тебе охотно расскажу.
— Я забираю ее с собой. — Она резко обернулась к Райену, словно бросая ему вызов.
